Виктычи

«Футурум Арт» литературно-художественный журнал №1 (40) 2014.

1. Совесть.

Виктор Викторович проснулся с дикой болью в висках. Во рту было суше, чем в пустыне Сахара. Голову на подушке невозможно было даже шевельнуть.
Это были последствия вчерашнего сабантуя в районном ТЮЗе, где служил Вик Виктыч (так  его там звали, как когда-то во дворе), по случаю заверешения репетиций новогодних утренников.
Но вставать было нужно. Из коридора неслось звяканье дверного звонка.
Свесить ноги на пол получилось сразу. Но придать вертикальное положение телу удалось только с третьей попытки.
Постанывая от булькающей боли в мозжечке, Вик Виктыч (будем звать его так для скорости) доковылял до дверей и оперся рукой о стенку.
– Кто там? – выдохнул он слегка озвученный воздух из легких.
– Гиппопотам! – прогундел в ответ глухой голос.
Удивление придало немного сил. Вик Виктыч приник к дверному глазку. Чей-то большой палец нагло закрывал обзор.
– Слышь? Але! Ты кто?
– Конь в пальто! –  также нагло прогундело в ответ
– Слышь ты! Совесть у тебя есть?
– А я и есть твоя совесть.
Наглости голосу явно было не занимать. Но Вик Виктыч решил не горячиться, а поберечь и без того мизерные силы.
В это время в коридоре послышались шаги и чей-то говор.
Вик Виктыч напрягся.
– А фамилия у тебя какая?
И услышал свою собственную.
Наглость перешла все границы. Гнев живительной искрой ударил по уснувшим нервам. Пальцы обрели твердость. И защелка замка, которую минуту назад не было возможности даже нащупать, звонко и убедительно клацнула.
За дверью никого не было.

2. Кот.

Вик Виктыч прикрыл двери.
Выпятил нижнюю губу в раздумье, потом, на этот раз намного резче, снова распахнул двери.
Перед ним посередине лестничной площадки сидел рыжий кот.
Щуря правый глаз, он молчал. Только кончик длинного хвоста, обернувшего передние лапы, чуть подрагивал.
– Мистика! Не мог же кот лапой глазок прикрывать. Он ведь маленький! – мелькнула в голове Вик Виктыча первая дурацкая мысль.
– Ты чей?
Кот не пошевелился, только еще больше прищурил глаз.
– Ты звонил, что ли? – озвучил Вик Виктыч вторую дурацкую мысль.
Кот коротко мяукнул и выгнул спину.
– Что, правда ты звонил?
Кот вытянул передние лапы и выпустил когти.
Вик Виктыч ощутил бегущий по спине холодок. Это кот Бегемот из «Мастера и Маргариты»!
Похмелье выветрилось окончательно, оставив под ложечкой пятнышко горечи. Взгляд метнулся по стенам и лестничным пролётам в поисках, соответствующих поведению кота аномалий. Но все было в порядке, как всегда.
– Бли-ин! Бодун! Бред! Белочка! – выдавил полушёпотом из себя Вик Виктыч, переламываясь в пояснице
Кот в ответ злобно зашипел, вытянул рыжее тело и словно заструился в его сторону.
– Э-э-э! – вырвалось из Вик Виктыча, а руки сами собой молниеносно захлопнули дверь.
Секунд пять он стоял, зажмурив глаза. Потом глянул под ноги, не сидит ли кот рядом на дверном коврике.
Фу! Не сидит!
Вик Виктыч снова глянул в дверной глазок.
Кота не было. Где-то внизу слышались голоса.
Н-ну померещится же дрянь всякая!
И вдруг кто-то с душераздирающим воплем пронесся сверху вниз в лестничном пролете.

3. Звонок.

Все!
Конец!
Черти по подъезду начали летать! Это точно белочка!
Вик Виктыч зажмурил глаза и сел на пол.
Сколько он так просидел в забытьи, Вик Виктыч не помнил. Нервы, измотанные алкоголем, отключили мозг на отдых.
Пробудило его звяканье дверного звонка.
Тело затекло так, что, только завалившись на бок и немного полежав, Вик Виктыч смог на четвереньках дочерепашить до двери и, хватаясь за косяк, встать на ноги. Не решаясь глянуть в глазок, громко крикнул:
– Кто там?
– Гиппопотам! – на этот раз голос за дверью прозвучал голосом брата Кольки.

4. Сосед.

Вик Виктыч с облегчением вздохнул, но на всякий случай глянул в глазок.
И отпрянул.
В округлости оптики на него пялилась белая рожа с красным носом и пустыми глазницами.
– Т.. м… блин! – вылетело из легких Вик Виктыча на выдохе.
Сердце обмерло так, что остановилось дыхание.
– Фу-у!.. Ну нет! Я так просто чертям не дамся!
Хоккейная клюшка сына, которой он доставал по утрам ботинки из-под шкафа, куда те улетали по вечерам с его ног, стояла, как всегда, в углу. Крепко взяв ее в правую руку, ближе к изгибу, Вик Виктыч левой рукой распахнул двери и с силой треснул клюшкой по маячившей посередине дверного проема белой роже.
Та кувырком улетела к соседним дверям, а на ее месте возник сосед с верхнего этажа, который тряс рукой и тихо матерился.
– Ты чего? – тупо спросил Вик Виктыч.
– Через плечо!.. Чуть не убил, придурок! Хорошо маску Деда Мороза на руку надел, а не на харю себе напялил. Пр-ридурок!
– Сам придурок, – машинально огрызнулся Вик Виктыч и глянул на лестницу.
На предпоследней ступеньке стоял брат Колька, или, по-дворовому, Ник Виктыч.
Сосед перестал трясти рукой и перевел взгляд с одного брата на другого.
– Эй, придурки! Вы чё как неродные? Столько не виделись, а тут застесня-ались!..
Взгляд братьев выразительно послал соседа так, что он махнул ушибленной рукой, пнул валявшуюся маску и ушел вверх по лестнице, громко взывая: «Кис! Кис! Кис!».
Ник Виктыч подошел к дверям.
– Ну, привет, братан!
– Привет.
– Все бухаешь?
– Угу.
– А я тебе маску Деда Мороза привез. Вон ту. Думал, тебе в театре она пригодится.
– Я ее за череп принял…
– Извини. Это наш сосед поприкалывался.
– А чего первый раз не сказал, что это ты?
– Не успел. У соседа кот сбежал. Попросил помочь поймать.
– Поймали?
– Нет. Сбежал куда-то. В дом-то пустишь?
– Заходи.
Прежде, чем закрыть дверь, Вик Виктыч с опаской оглядел лестничную площадку.
Так, на всякий случай.

5. Все в мешок.

На кухне, куда Вик Виктыч проводил брата, был полный срач. Батарея пустых бутылок из-под водки и пива у стены перед входом, использованная одноразовая посуда в раковине и на столе, грязный пол, какое-то пальто и подушка за газовой печкой. Ник Виктыч с укоризной глянул на брата.
– Во всём доме так?
– Не-не! Только здесь. Там я блюду…
– Что, надеешься, что твои вдруг вернутся?
– Угу.
– Тогда пить бросай! Вобщем, иди в душ, а я тут приберусь. Стыдно смотреть, во что родительскую квартиру превратил.
– Да я…
– Давай, давай! Не вякай, брат, а иди..
Тот вобрал голову в плечи и покорно отправился вон из кухни. Было слышно, как полилась вода, и Вик Виктыч загнусавил что-то похожее на оперную арию.
Ник Виктыч покачал головой и занялся уборкой кухни. Одноразовая посуда, включая пальто и подушку, сразу улетели в большой черный мешок. Какие-то полотенца на дверях и батарее отопления были намочены, отжаты и пущены в ход как помывочные тяпки. Немного оттерев грязь на полу, подоконнике, столе и стульях, Ник Виктыч бросил и полотенца в черный мешок.

6. Старший брат.

Стукнула дверь. Вик Виктыч, видимо, закончил омовение и вышел из душевой.
И в этот момент брякнул дверной звонок.
Побелевший Вик Виктыч влетел на кухню и сел на мокрый еще стул у окна.
– Ты чего?
– Я не буду открывать.
– А чего?
– Не буду и все!
– Думешь, черти пожаловали?
– Иди сам к черте!
– Сам и открою.
Послышался щелчок замка, неясное бормотание, короткая пауза и следом громкий вопль:
– А-а-а!
Вик Виктыч сполз со стула и накрыл ладонями голову.
В дверях кухни послышалось:
– Гляди! Беретик что ли на голову надел?
– И держит ручками, чтобы черти не унесли!
Вик Виктыч с опаской глянул сквозь пальцы. В дверях стояли Ник Виктыч и стрший брат Сергей, которого все звали Сэр Виктыч.

7. Да, сэр!

– А-ах! – жалобно выдохнул Вик Виктыч.
– Что, совсем плохо? Думаешь, черта видишь? Вставай, придурок! Можешь пощупать меня. Только, если помнишь, я щекотки боюсь. Потому могу и в рыло заехать. Ну, слышал?  Вставай!
Вик Виктыч, пошатываясь, поднялся.
– А теперь все сели к столу. Говорить буду.  Начнем с тебя, Витенька. Был на кладбище у родителей?
– Был!
– Когда?
– Неделю назад. В день их гибели.
– Почему стаканчики пластмассовые оставил, не прибрал?
– Я.. это.. ничего не оставлял!
– Это я, Серега, – сказал Ник Виктыч. – Утром там был сегодня. С поезда сразу. Другой посуды не было. На гробнички, как водится, поставил, хлебушком накрыл. Сам помянул, водку расплескал, хлебушек раскрошил. Стаканчики у оградки поставил. Но спешил и забыл забрать. Ветром и разметало, видно.
– Ясно. Я днем был, видел крошки. Сам тоже помянул… Блин! Просто спаиваем родителей!.. Значит так. До нового года четыре дня. Встречать будем вместе. И пойдем к родителям вместе, а не по одному.
– Так у меня же в театре утренники! Я там Ослика с хвостом играю…
– Хорошо, что не Винни-Пуха с перегаром. Мы с Ник Виктычем на твоих утренниках бэк-вокал изображать будем.
– Но я же потом…
– Ты что не понял, придурок? Мы к тебе приехали белочку твою вязать! Завтра едем на кладбище к отцу с матерью. Там повинишься перед ними, пообещаешь, что завяжешь и что семью вернешь домой. Мы потом помянем их водочкой, а ты – томатным соком. Понял?
– Понял.
– Не слышу!
– Да, Сэр!!

8. Приглашение на поминки.

Братья помолчали, переглядываясь. Вик Виктыч – виновато, Ник Виктыч – с укоризной. Сэр Виктыч – сердито.
Каждый собирался с мыслями.
Предстоял долгий и трудный разговор.
Но мочание прервало звяканье дверного звонка.
– О-о-о! Бл-лин! – простонал Вик Виктыч. – Да когда же это закончится!!
– После дождичка в четверг. А сегодня – понедельник. – отозвался Сэр Виктыч. – Хорош глаза таращить. Сощурь. Если дрейфишь, пошли все вместе открывать.
Толкаясь, Виктычи вышли в коридор. Дверь открыл Сэр Виктыч. На пороге стоял печальный сосед.
– Виктычи! У меня горе!
– Что за горе?
– Мой кот погиб Так сказать, почил в бозе.
– Рыжий? – догадался Вик Виктыч
– Ну да, рыжий! Был!
– Это его мы с тобой искали? – спросил Ник Виктыч.
– Ну да! Мы его искали. А он, придурок, удирал, удирал, пока в пролет лестницы не сорвался.
Вик Виктыч облегченно вздохнул и на вопросительные взгляды братьев махнул рукой.
– Ну вот, – продолжил сосед. – Я похоронил его в парке. В снегу.  Пока. До весны. Хороший кот был. Теперь поминки по нему надо справить. Приглашаю. Чего одному сидеть? А так и кота помянем, и прошлое наше дворовое повспоминаем. Давно ведь не виделись.  А?

9. Приготовление к поминкам.

Виктычи переглянулись.
Сэр Виктыч значительно хмыкнул и обернулся к меньшему брату:
– Так! Вик Виктыч! Ты у нас актер. И у тебя должны быть соответствующие реквизиты. Черные бабочки есть?
– Нету!
– Что вместо них предложить можешь?
– Черные ленты.
– Та-щи!
Моток резанного на полосы черного крепа был мгновенно отыскан в коридорном шкафу.
Сэр Виктыч вынул из кармана перочинный нож и отрезал четыре куска. Три повязал себе и братьям на шею, а четвертую ошеломленному соседу на руку.
– Ну вот, теперь порядок! Теперь можно и праздновать…тьфу! проводить поминки по убиенному! Веди ж, сосед, нас на тризну за траурный стол!.. Кстати, томатный сок у тебя есть?
Сосед покрутил пальцем у виска.
– Ну, Виктычи, вы и придурки!
– А ты, что забыл?
– Да нет, уже припоминаю. И наш двор лет так надцать назад и вас…придурков.
– Радостно слышать, что быстро светлеешь памятью!.. Но вернёмся к нашим… нет, твоим баранам! Ты в конце концов ведешь нас к … Гм…!
– Да веду, веду!.. А томатный сок зачем? Вы что, уже водку не потребляете?
– Мы – потребляем! Вик Виктыч с сегодняшнего дня – нет!
– А-а! Тогда сок найдется… Ну вы, старшие придурки, и молодцы! Па-ашли!
Все четверо чинно направились к лестнице, ведущей на верхний этаж.
Вик Виктыч шел последним. На ходу оглянувшись на двери своей квартиры, он похолодел. Белая рожа с красным носом висела на двери и скалилась в ухмылке рваным ртом. Опять сосед прикалывается!
Вик Виктыч тряхнул головой.
Боже, как же вдруг засосало под ложечкой! Как захотелось выпить стакан ароматного, слегка подсоленного томатного сока, какой мама делала из магазинных помидоров в далеком детстве.
И облизнув губы, Вик Виктыч поспешил следом за скорбным шествием.

10. Послесловие.

Когда дверь наверху громко хлопнула, на лестничную площадку прихрамывая, проскользнул рыжий кот, весь в мокрых комочках снега. Присев у знакомых дверей, долго смотрел на разбитую маску Деда Мороза. Потом прилег на коврик и принялся тщательно вылизывать подушечки лап.  В этом году кот не погиб, а на следуюший он не загадывал. Главное, что жилец этой квартиры, в которой когда-то жили и его, кота, родители, теперь бросит пить. А большего коту и не надо было. Он терпеть не мог запаха перегара.

2012 г.